avro_live "Зайцем в багажном отсеке Ту-104", затем Василия Васильевича, "Караганда 89"... Эх, была же романтика в летной работе! :))Кстати, последний рассказ особо рекомендуется тем, кто идеализирует гражданскую авиацию СССР, в которой проблема интенсивного развития в 80х столкнулось с резкой нехваткой инфраструктурного развития. И этот полет очень хорошо, хоть и весьма еще кратко, описывает тот период. Вообще, мне очень нравятся рассказы В.В.Ершова за их прямоту и честность, по ним можно учить историю гражданской авиации нашей страны.
И что-то вдарило меня в воспоминания, благо, что в отпуске :) Начну с рассказов о полета
Я начал свой путь в авиации с полетов на Ан-2. Я совсем немного на нем полетал, однако, считаю большим везением то, что два коротеньких сезона отработал на авиационно-химических работах. Сейчас они в моем родном Алтайском крае окончательно загнулись, ну а в сезоны 2000-2001 нашествие казахстанской саранчи обеспечило выделение денег государством на борьбу с ней, что дало мне, совсем еще молодому парню, ощутить на себе все прелести этой работы.
И до сих пор я вспоминаю с ностальгией этот период своей летной карьеры. Казалось бы - почему? Что тут "классного"?
Летаешь на "кукурузнике", в котором настолько шумно, что разговаривать можно лишь через СПУ (самолетное переговорное устройство), в кабине жарко, одолевают различные "запахи"... Никаких тебе белых рубашечек и стройных стюардесс, предлагающих чай-кофе и милую улыбку...
Зато безумно интересно! Это совершенно иной вид авиации, нежели полеты на больших реактивных по зарубежным весям. Сравнивать эту работу и ту в принципе невозможно, т.к. все совершенно разное - и цели, и правила, и способы и окружение.
Везде есть своя романтика, главное - ее понять, но я до сих пор нет-нет, да жалею, что очень мало полетал на Ан-2. Конечно, я все равно мечтал бы о "больших реактивных", на которых летаю сегодня, но еще пару сезонов было бы в самый раз :)
...Я приехал на тряском автобусе в далекую деревушку близ г.Горняк Алтайского края, где мои коллеги заканчивали работу и планировали перелететь в другой район. Я менял второго пилота, и мне предстояло получить первый опыт настоящей производственной работы в принципе. Зеленее меня были только неспелые яблоки, что росли в саду того деревянного домика, куда меня заселили на ночь.
Ту ночь я вспоминаю по сей день - с нее началась моя "романтика". Деревня, дом на отшибе... в доме ни на минуту не прекращается перелив сверчков. Что-то иногда вздыхает за окном, топает по полу. Из соседней комнаты раздается богатырский храп нашего авиатехника, которому всегда все нипочем. Спать получилось урывками, и в одно из пробуждений я увидел прямо перед носом огроооомного такого кузнечика, черного-черного.
Хорошо, что я прошел школу Бугуруслана и Академии, и не успел еще отвыкнуть от курсантского бытия, поэтому все эти и последующие оригинальные ночевки я воспринимал с живым любопытством, но никак не с ужасом.
На следующее утро меня засунули в самолет на место второго пилота, и мы полетели в сторону Рубцовска - уж не помню зачем, но мы должны были сделать там посадку на заброшенном аэродроме.
Надо сказать, что закончил училище я в 1998-м году, после чего сел "подержаться" за штурвал Ан-2 лишь через год, а к моменту описываемых событий еще прошел один год. И хоть я много времени проводил в различных тренажерах во время учебы в Академии С-Петербурга, к самостоятельной работе я был готов чуть менее, чем полностью, поэтому для меня эта командировка рассматривалась как "обучение заново".
Долетели до Рубцовска, я даже вел штурманский бортовой журнал на остатках знаний, засевших в летном училище. Это, к слову, не было таким уж сложным, меня больше волновали вопросы взаимодействия в кабине и как вести связь с диспетчером. Про пилотирование я думал в меньшей степени, т.к. хоть все то, чему меня быстро научили уже так же быстро выветрилось, я понимал, что механические навыки рано или поздно восстановятся. А вот то, что в училище практически ничего не давали - например, по взаимодействию (мол, чего тут взаимодействовать на Ан-2 - мои инструкторы даже карту контрольных проверок не доставали!), и то, что радиосвязь при полете по кругу над училищным аэродромом это не совсем то, что требуется на маршруте - это все вызывало у меня неподдельный интерес и переживания - как на меня посмотрят опытные коллеги?
Тогда я был наивным молодым человеком и думал, что опытные дядьки в летных производственных отрядах привыкли получать из летных училищ пилотов, полностью готовых к работе. Жизнь все быстро расставила на свои места - фразу "забудь все, чему тебя учили, мы тебя научим, как правильно" с тех пор я слышал почти ежедневно. Казалось бы - к чему тот "красный диплом", который был выдан мне по окончанию?
К слову, этот раздрай и заложил, наверное, мое сегодняшнюю упрямство. Мне хочется, чтобы учеба не проходила впустую, и компании получали пилотов, подготовленных к работе, чтобы не приходилось учить элементарным вещам, которые априори должен уметь обладать лицензии коммерческого пилота!
В Рубцовске нас выбежала встречать орава ребятни. Для них прилет самолета, даже такого, как Ан-2, стал СОБЫТИЕМ!.. Я глядел на их восторженные лица, важничал и отвечал на вопросы, а сам вспоминал, как каких-то 10+ лет назад я сам бегал по аэродрому Рубцовска... Тут работали мои бабушка и дедушка, они брали меня с собой на работу, и я облазил тогда все стоянки и все самолеты... Здесь же начинал свою летную карьеру мой отец...
Наверное, что-то знаковое было в этом жесте Судьбы, которая распорядилась начать мое становление через посещение заброшенного аэропорта Рубцовска. В следующий раз я побывал на нем лишь через десять лет, когда вместе с отцом ездил навестить могилки...
Далее мы перелетели в пос. Табуны, близ Славгорода. Там и началась моя первая работа.
Мы просыпались утром, часа в 4 - орошать поля можно лишь тогда, когда температура воздуха невысокая, и нет сильного ветра. Соответственно, работали часов до 10, после чего был дневной перерыв, который командир с техником тратили на обед и сон, а я, второй пилот - на заполнение кучи бумажек и "рисование" барографической ленты )) Рисование этой ленты считалось большой наукой и играло важную роль в отчетности.
Часов в пять вечера работа продолжалась и заканчивалась с закатом. В день мы выполняли примерно по 50 взлетов и посадок, рекордным стало 64.
Полет продолжался в среднем 10-15 минут, а работа заключалась в следующем:
Сначала необходимо было организовать полевой аэродром. Колхоз выделяет тебе ровное поле, скашивает траву. Ты прилетаешь, и начинаешь строить стоянку - копаешь ямы, в которые кидаешь железные бруски-якоря, к которым крепятся тросы для фиксирования самолета во время ночевок. Ямы засыпаются грунтом.
На определенном расстоянии располагаются "домик" и пожарный щит, место для заправки самолета и дегазации (так, что ли процесс мойки самолета назывался?). Все это должно быть нарисовано в "инструкции", которая должна быть утверждена проверяющими.
Строишь взлетно-посадочную полосу (процесс называется "разбить старт"). На определенном расстоянии выкладывается "контур ВПП" белыми полотнищами, рабочий курс (в зависимости от ветра) обозначается полотнищами в форме буквы Т. Размер ВПП что-то вроде 650х60м, сейчас точно и не скажу уже. Разбивка старта, рисование инструкций было моей задачей, второго пилота.
Цикл полета состоял из следующих операций:
1. Тебя заправляют бензином. По правилам не более 600 кг (могу ошибиться), но лили, конечно же, под пробки - чтобы не тратить время на дозаправки.
2. Тебя заправляют "парашей" - ядохимикатами, смешанными с водой. Емкость бака, который стоит в салоне - что-то около 1000 л, если не врет мой склероз.
3. Быстро все закрываешь, запускаешь двигатель, выруливаешь и взлетаешь. Работаешь над полем, выбрасываешь "парашу", крутишь развороты, после чего приземляешься и процесс повторяется, кроме п.1.
Выглядит со стороны примерно вот так (фото найдены в Интернете)
Кто-то смелый сделал фото в полете
Пилот имеет "кроки полей", по которым ориентируется в полете, и по заранее составленному с представителем колхоза плану обрабатывает то или иное поле. Так же, до полета производится "тонкая настройка" системы выброса химикатов - чтобы на 1 гектар выпадал конкретный объем жидкости. В полете эта настройка проверяется и, если требуется, проводится докорректировка. Вообще, существуют целые научно выверенные формулы для расчета необходимой заправки и производительности - все это я изучал на специальных курсах в Академии, и, к слову, это то, что мне пригодилось.
Производительность считается от того, сколько гектар в час ты умудряешься обработать, что в свою очередь напрямую зависит от времени подлета к полю, длины "гона" (воздушного участка над полем, на котором ты летишь по прямой, разбрасывая "парашу"), и расхода жидкости на 1 гектар.
Соотвественно, если удачно расположить аэродром посреди обрабатываемых полей (сократить время подлета), сами поля имеют вытянутую форму, а норма расхода 25л/Га, то производительность просто зашкаливает! Мне вспоминаются цифры 1200 Га/ч при "норме" в 600.
Соответсвенно, существуют и определенные правила полетов - на какой высоте лететь на поле, над полем, и как разворачиваться. Например, лететь на поле надо на высоте не ниже 50м, над полем - 5м (если КВС имел допуск, то на 1-2м), после "гона" сначала набрать 50м (при определенных условиях - 100), и только затем выполнить стандартный разворот 80/260 для захода на следующий гон. Естественно, пилоты летали "как им надо", летели к полю буквально "над деревьями", разворот начинали сразу после начала набора высоты после гона, и над полем все летали "пониже". что снова положительно сказывалось на производительности...
...И на безопасности. Очень много пилотов побились в годы интенсивного применения авиации в народном хозяйстве (ПАНХ). Когда весь день кружишься, особенно после бессонной ночи (кто ж будет спать, когда ты молод, а вокруг столько деревенских девушек?), внимание притупляется... Очень много самолетов побилось о деревья и о провода ЛЭП, которых очень много на этих полях.
Что же мешало выполнять полеты по правилам? Сказать по чести - такие правила действительно очень консервативные. Никто за рубежом так не обрабатывает поля, это невыгодно. Соответственно, и наши пилоты быстро просекли, как наиболее выгодно это делать - в пользу производительности и... экономии бензина.
Вот эта экономия и ставилась во главу угла. Норма расхода бензина была что-то около 155 кг/ч, по факту же такая цифра никогда не получалась. Экономия была бешеной, порядка 30-40 кг/ч, что за день давало около полтонны. 
--==(о)==--
Как известно, авиабензин прекрасно подходит к автомобильным двигателям, если разбавлять в соответствующей пропорции. Следовательно, АХР всегда считались прибыльным бизнесом... Настолько прибыльным, что были случаи, когда в один прекрасный день к экипажам приезжали серьезные бритые дядьки с соседних автозаправок и "по-дружески" просили не демпинговать.
В моей же юной наивной голове творился раздрай - я же видел, как можно эксплуатировать Ан-2 в сравнении с "нормами", насколько можно быть более эффективным! И когда ничтоже сумнящеся спрашивал - чего бы не легализировать новые нормы на пользу родному предприятию и стране, то надо мной лишь дружески смеялись в усы...
...Прошли пара-тройка лет и применение Ан-2 на АХР в нашем крае загнулось окончательно. Мол, невыгодно в сравнении с дельтапланами и наземными установками. Еще через несколько лет Ан-2 вывели окончательно за ненадобностью.
А мне до сих пор интересно - если б случился пересмотр правил и норм, если бы задействованным сторонам было бы выгодно работать вбелую - пошло бы это на пользу сельскому хозяйству, и, как следствие - летному составу? Я знаю, что в Краснодарском и Ростовском краях АХР все еще очень популярно, и вчерную и вбелую - значит, там Ан-2 нашел свое применение, он выгоден?
Да-да, я уже тогда чувствовал себя инопланетянином. Я готовился писать дипломную работу на тему АХР, и видя изнутри, насколько эффективным может быть применение Ан-2 в сравнении с "нормами", и более того - к чему эти нормы приводят. Однако, почему то не находил сторонников для революции :)
Дипломную работу, к слову, я написал и успешно защитил... Однако, как и все дипломные работы, канула она где-то в недрах ВУЗа, без применения на практике.
--==(о)==--
А полеты продолжались.
Очень и очень полезные полеты для становления молодого пилота. Очень много маневрирования, настолько много, что в первый день после каждого полета я вываливался из самолета и падал на траву - чтобы прийти в себя. Зато уже на второй день почувствовал себя лучше, ну а дальше исключительно получал удовольствия от этой карусели.
Постоянно хотелось спать - 4х часов для сна явно не хватало. Днем спать не получалось, т.к. с одной стороны много времени уходило на обед и заполнение бумажек (командир и техник в это время беззаботно дрыхли), с другой - молодость давала о себе знать, казалось, что днем спать - кощунство (через несколько лет это заблуждение улетучилось).
Однажды, заправившись под завязку, взлетели... а перед нами поднялось облако из ворон. Деваться было некуда - полетели сквозь него. Засвистели они между расчалками, я только и успел машинально вжать голову в плечи. Насчитали потом восемь кровавых попаданий, одно из них закончилось хорошей вмятиной на левом предкрылке.
Каждый час мы должны были выходить на связь, сообщать о нашем статусе, что "работу продолжаем, на связь через час", либо "работу закончили". Так как до Барнаула было километров с 400, то докричаться по УКВ станции было решительно невозможно. КВ тоже не всегда помогала.
Выручали большие самолеты, заходящие в Новосибирск или Барнаул - они как раз снижались чуть севернее Славгорода. "Большие"передавали нашу информации диспетчеру, затем сообщали нам. Мы благодарили... а я думал про себя - "будет ли у меня шанс когда-нибудь стать пилотом большого реактивного?". Через несколько лет я уже сам помогал "Братьям нашим меньшим" и каждый раз вспоминал себя, кричащего "Башенка, Башенка!.." (позывной Барнаула)
--==(о)==--
Для всей деревни появление самолета и ЛЕТЧИКОВ (особенно такого молодого на фоне остальных второго пилота - "как же тебя в авиацию-то взяли, сынок?") тоже было СОБЫТИЕМ, поэтому отбоя от внимания не было. До сих пор с теплом вспоминаю радушие деревенских жителей, их непосредственную искренность.
И печаль деревенского быта. Зарплату они не видели несколько лет, работали по привычке. Для мужиков была одна радость в жизни, а для женщин - все остальные редкие дни, в которые первые были трезвыми. Костерили друг друга, но как-то беззлобно так.
По окончанию работы председатель организовал "выезд на природу", с шашлыками и прочими удовольствиями. Как мы ехали обратно на УАЗике ночью по полям - вспоминать можно лишь с улыбкой. Но это был кошмар :)
Романтика!
--==(о)==--
...Перелетели на берег чудесного озера Мирабилит, рядом с одноименным поселком. Первыми, кто нас встретил - были огромные рыжие комары, которые впивались в нас без предварительных заходов, настолько они были рады встречи!
Командир же чесал репу, смотря на покоцаный винт - не рассчитал высоту травы, в которой скрылись невидимые кустарники. Местные тоже не подготовили площадку должным образом - косяк обоюдный. Не то, чтобы повреждения были сильными - но забоины остались.
Поселили нас в здании детского сада, куда в первый же вечер "с инспекцией" прибыл жигуленок с пятью крепкими девицами. Еле от них отбились на этот раз.
Кормили на убой. Спрашивают - чего вам на ужин приготовить? Говоришь - пельмешек хотелось бы, только, пожалуйста, не надо много! Приезжаешь - а на столе ГОРА пельменей! И так сердобольно на тебя смотрят, когда ты доешься до отвала, но кажешься милым женщинам, конечно же, голодным. "Кушай, сынок, кушай - тебе много работать!"
В линейной авиации так стюардессы не кормят :)
--==(о)==--
Настал день возвращения на базу. В деревне нашелся один любитель авиации, который начал приставать к командиру с вопросами "как построить самолет". Тот, не будь дурак, сплавил его ко мне... ну а я, наивная голова, принялся рассказывать ему все тайны авиастроения, которые почерпнул в летном училище. Остановился лишь тогда, когда командир мне непрозрачно намекнул, что пора бы помочь драить самолет...
Самолет драили бензином, хотя это, конечно же, было строжайшим образом запрещено. На этот запрет учили класть еще в летном училище (параллельно со сдачей теории, где ты должен был уверенно отвечать, что бензином мыть самолет запрещается!), поэтому раздрай в моей голове уже не был таким сильным.
Действительно, бензин лучше каких-либо спецсредств отчищает грязь с самолета, это проверено.. но он очень и очень опасен. В истории авиации было много сгоревших самолетов, но традиционно, такие мелочи, случившиеся "где-то, но не с нами", народ не пугают.
После мойки самолета полагалось отдохнуть, и за это время наш техник так неплохо обмыл это событие, что погружать в самолет его пришлось вместе с остальным неоформленным грузом - мешками с гречкой и флягами с свежеотжатым маслом, которыми радушное правление совхоза нас отблагодарило.
Каким-то чудом мы все же взлетели и повезли все это добро на базу. Летели на высоте всего около 300м, но мне казалось, что мир вокруг остановился - ведь до этого мы несколько дней мчались над полями на высоте в пару метров, привыкли к мельканию под колесами... А сейчас земля под нами почти не двигается..
Эх, романтика!
--==(о)==--
Еще через год мне предложили вариант с трудоустройством на вертолет. Сам Директор (хороший был человек, царствие ему небесное!) вызвал, нарисовал красивые перспективы молодому толковому выпускнику Академии, т.е. мне... Я чувствовал себя обманщиком, т.к. пришлось отклонить это предложение - все же, я было должником за то, что мне урывками, но удавалось получать опыт в то время, как большинство сидело "на земле". До сих пор чувствую себя неуютно, когда вспоминаю ту беседу в директорском кабинете.
К слову, в той вертолетной работе, которая меня миновала, романтики еще больше, чем в описанной выше. Если бы я согласился, то летал бы в горах Алтайского края, возил богатых бизнесменов. Любовался бы шикарными видами и получал адреналин от сложных посадок.
Но вертолет при всей своей романтичности никогда меня не манил - я хотел попробовать себя в большой авиации, о чем честно признался Директору. Он меня, конечно же, как пилот понял.
Через год я начал получать романтику в Норильске, в качестве второго пилота Ту-154 авиакомпании "СиАТ", но это уже совсем другая история...
Читать продолжение 
Journal information